Вновь и вновь я испытываю отвращение к господству одного человека над другим; к любому виду тирании, к навязыванию чужой воли.
Границы возможностей тиранов определяются выносливостью тех, кого они угнетают.
Тиран, невыносим твой тяжкий гнет!
Терзаешь ты безжалостно народ!
Смотри, не стало бы наоборот:
Узнает гнет, кто сам других гнетет.
Тиран умирает, и его могущество кончается, мученик умирает, и его могущество начинается.
Когда народ боится правительства – это тирания, когда правительство боится народа – это свобода.
Трусость в соединении с жесткостью как раз и являются логическим следствием любой тирании.
С тиранами нужно говорить или как можно меньше, или как можно слаще.
Вольтури сдались. Они ведь на самом деле трусы, хотя и прикидываются крутыми. Как и все тираны.
Духовные деяния для тиранов страшнее телесных. Разбойника помилуют скорей, чем сильного духом праведника.
Цитата из части «Проклятое озеро»
«Я – раб!»
Себе сказал ты это сам.
Себя рабом назвал ты.
Не нарекал тебя рабом тиран.
«Тиран» -
Кричит толпа рабов.
«Он деспот!» -
Утонет лик в потоке слов.
«Тиран» -
Тираном не был вовсе.
А ещё...
Тираны дьявольски умны, они пользуются очень сильным ядом. Женщинам хочется еще, потому что хорошие моменты так сладки! Зато плохие – ужасны. Это похоже на отвыкание от наркотиков, от курения, от любого вредного пристрастия. К жестокому обращению, как это ни прискорбно, привыкаешь.