О, милая! Нет ночи без тоски,
и я, как ночь, хотел бы вас окутать
объятьями, дыханье у щеки
почувствовать, дыханьем кудри спутать,
как перышки огня — поднять и опустить,
и в том огне сгореть: и медленно и дивно.
И помнить, как тонка блаженной жизни нить,
и как внезапна смерть, как разуму противна.
Хотел бы деревенским дурачком
родиться, чтобы вы меня жалели,
хотел бы я младенцем в колыбели
коленей ваших — засыпать ничком.
За эту прядь нежнейшую со лба
я б умер, умер, умер без печали.
хотел бы я, чтобы глаза встречали
ваш взгляд с портрета: в нем моя судьба.
О, я умру, я сердце разорву,
я кровью напою румянец поздней розы
и просьбу уроню в осеннюю траву —
не дерзостным стихом,
но стоном горькой прозы!..

Я многими владел
Хоромами,
Умами,
Но не обрёл за век
Дороже ничего
Чем золочёный свет
И трепет между нами,
Невозвратимый как
Любое волшебство