В конце концов, каждую секунду каждого дня ты сражаешься со своими страхами.
— Так что вы сделали с вашей тревожностью?
— Сказал ей: я пройду любой ад, наслаждаясь.
Тревожность — это гавно. Прошу прощения. Просто, все неприятности так и ждут, как бы произойти.
— Тебе тревожнее, когда ты с другими или когда ты один?
— Одинаково?
Впрочем, надо сознаться во всем откровенно: от расстройства ли нерв, от новых ли впечатлений в новой квартире, от недавней ли хандры, но я мало-помалу и постепенно, с самого наступления сумерек, стал впадать в то состояние души, которое так часто приходит ко мне теперь, и которое я называю мистическим ужасом. Это — самая тяжелая, мучительная боязнь чего-то, чего я сам определить не могу, чего-то непостигаемого и несуществующего в порядке вещей, но что непременно, может быть, сию же минуту, осуществится, как бы в насмешку всем доводам разума придет ко мне и станет передо мною как неотразимый факт, ужасный, безобразный и неумолимый. Боязнь эта возрастает обыкновено все сильнее и сильнее, несмотря ни на какие доводы рассудка, так что наконец ум, несмотря на то, что приобретает в эти минуты, может быть, еще большую ясность, тем не менее лишается всякой возможности противодействовать ощущениям. Его не слушаются, он становится бесполезен, и это раздвоение еще больше усиливает пугливую тоску ожидания. Мне кажется, такова отчасти тоска людей, боящихся мертвецов. Но в моей тоске неопределенность опасности еще более усилывает мучения.
Тревожные мысли порождают тревожные времена. Спокойствие порождает покой.
Результаты приносит решение проблем. С напряжением или без, с тревожностью или без — результаты, реальные улучшения в жизни даёт реальное решение проблем. Если бы вы хотя бы пять процентов усилий, растрачиваемых на панику, направили на решение проблем, жизнь ваша была бы веселей. Она не была бы проще, но она была бы веселей.
Всё равно я знаю, что же по утрам тебя тревожит,
Всё равно я видел тайны тёмной памяти твоей,
Всё, о чём мечтаешь ночью. Ты не бойся, я ведь тоже -
Я ведь тоже этим хворый, верь или не верь.
Тревожно-привязанные дочери сверхкритичных и требовательных матерей тяжело воспринимают любую критику, более того, видят её там, где о ней нет и речи. Любое замечание, содержащее хотя бы намёк на критику, может привести тревожную личность в гиперэмоциональное состояние повышенной готовности, часто с такими неприятными последствиями, как скатывание в ссору, которой поначалу ничего не стоило избежать.
Все иногда излишне остро реагируют. Мы теряем равновесие и впадаем в состояние тревожного контроля или столбенеем и отдаляемся. Главное — не оставаться в этом режиме навсегда. Партнеру очень сложно будет достучаться до вас в таком случае.
Современное общество с его низкой толерантностью к насилию, переизбыток зачастую противоречивой информации, разрушенная, по сути, преемственность поколений – отличная почва для материнской тревоги.
Повышенная тревога, всевозможные расстройства тревожного спектра – одно из самых распространенных явлений в современном обществе. Как ни странно, это во многом связано с общим благополучием. Когда надо выживать, про эмоции думаешь в последнюю очередь. Сейчас задача выживать перед большинством не стоит. И во всей красе расцветает тревога. Плюс стрессы, хроническая усталость, отсутствие физических нагрузок.
Последний месяц я появляюсь в офисе, мягко говоря, эпизодически. Мне хочется только качаться, поднимать штангу и заказывать столики в новых ресторанах, где я уже был, а потом отменять заказы.
Самым важным будет преодаление самими родителями собственной тревожности, подразумевающей отказ от чрезмерного контроля и формирование доверия к Богу.
Стыд также является одним из ключевых признаков тревожности. Вы можете пытаться скрыть симптомы неуверенности или паники, думая, что другие люди с недоумением отнесутся к вашим странностям, если узнают о ваших настоящих эмоциях. Чувства изоляции и неполноценности могут запросто вызвать депрессию, потому что общаться с другими людьми тепло и открыто становится всё труднее.