— Вы играете в очень опасную игру, сир.
— Когда мне было шесть лет, Эдвард призвал меня ко двору. Если бы моя мать забрала меня, я бы умер. Когда мне было четырнадцать, мой дядя убежал со мной в Бретань, и мы угодили прямо в зубы бури, которая обещала утопить нас. Когда мне было восемнадцать, Эдвард предложил мне мою нынешнюю жену в качестве приманки и послал за мной двух убийц. Когда мне было двадцать шесть, Ричард подкупил Ландойса, чтобы тот убил меня или послал меня сюда, на кровопролитие. Я не принимаю в счет убийц, которые пытались убить меня и потерпели неудачу. Так что ты сказал об опасности?
Дождь не может помешать настоящему англичанину, который родился мокрый, крестился мокрый и обычно тонул, если покидал свою страну.
— Джаспер тебе поможет, верь в него.
— Я верю только в Господа Бога. Смертные мою веру должны заслужить.
— Я не могу это выносить. Каждый день ждать и гадать доживу ли до ужина, доживет ли наш сын.
— Если не хочешь быть королем, зачем убил Ричарда?
— Потому что к этому меня готовили всю жизнь! Другой жизни мне не дали! Не дали выбора, моя судьба была предрешена с рождения. Ты слышала мою мать, мол это мое предназначение, еще до рождения я должен был стать королем, ведь она мечтала о власти. Знаешь, каково это, когда всю жизнь тебе говорят кто ты и не дают тебе даже подумать? Иногда я думаю, кем бы я мог быть, чтобы я выбрал, живи я обычной жизнью.
— Я жила точно также. Игрушки в руках амбициозных матерей.
— Я бы вышла замуж за того...
— Кого любила... Я не прошу тебя любить меня, как его. Но я надеюсь на твою нежность и доброту, хотя бы.
— Тебе этого хватит? А как же страсть? Тебе не нужна та, что сгорает от любви? Что помчится по полю боя, только бы услышать твой голос?
— Я не знаю... Со мной так не было...
— Что же они с нами сделали?..
— Веди людей в битву, но не рискуй жизнью. Не сражайся сам.
— Если я погибну, то ты наконец от меня избавишься. Твоя мать будет в безопасности, а кузен сядет на трон.
— Как мне еще доказать, что я с тобой? Я прошу тебя не умирать! Вернись домой...
— Так король Англии ведет себя с дамой?
— Со шлюхой! Именно так вы о себе и сказали.
— Если я шлюха, вы же не захотите на мне жениться?
— Не хочу! Всем сердцем не хочу, но говорят я должен, ради Англии.
— Ради себя! Без меня вас не признают королем! <...>
— Мы поженимся.
— Только, если я соглашусь!
— У вас есть выбор? Думаете, вы вольны выбирать? Я король и не волен!
— Не думал, что мы будем любить.
— Но мы любим. Никто не отнимет этого.
— Ты так и не узнала, как погиб твой дядя Ричард?
— Его забили до смерти...
— Нет. Не до смерти. Но забили. Его били и били, но он еще был жив. Он дышал, кровь пузырилась на его губах, люди снова и снова истязали его, но я... Я их не остановил, я видел что он жив и подбадривал их, чтобы продолжали. Они рвали его как животное...
— Прошу, хватит!
— Мы спихнули его в яму и забрасывали землей, он был еще жив, и я подумал: неужели такова участь королей? Еще утром он повелитель людей, второй после Бога. А к вечеру от него остается изувеченная плоть и раздробленные кости, и он задыхается от грязи во рту. Это королевская участь?..
— А теперь время править, король Генрих.
— Ты будешь на моей стороне?
— Всегда.
— Ты скучаешь по Англии, мой сын?
— Мой господин, разве вы никогда не оглядывались на свое детство и оно не казалось вам безоблачным и радостным? Хотя, вы, должно быть, знаете, что счастливые дети страдают больше всех. Когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что Англия была сладкой страной с молочными берегами, и я мечтаю. Но, очнувшись, я понимаю, что это не так. Я люблю свою мечту, хотя знаю, что это только мечта. Я не думаю, что это возможно.
Деньги и людей проще и надежнее получить, когда тебя уговаривают их взять, чем, когда ты просишь о помощи.
— Если бы у меня был еще один сын здесь, я бы отдал его вам в заложники.
— Я не убиваю детей из-за проступка отца. Вознаграждение и наказание для того, кто совершает поступки, а не для невинного, у которого нет власти.
Глядя на погибших и раненых после битвы при Босворте.