— Значит Вы возьмете молодого Пэга? Он произвел на меня такое хорошее впечатление...
— Мне интересно, не давит ли Вам ваш нимб? Наверное, это все равно что носить целый день тиару...
— Вы ему поможете? Его мать будет очень благодарна, да и я тоже.
— Да, но вашей благодарности надолго не хватает. Стоит мне сказать «да», и вы тотчас возвращаетесь с иной просьбой.
— Я всего лишь пыталась помочь.
— О, полагаю, Иуда всего лишь пытался помочь, когда привёл римских солдат в сад.
От горя ужасно устаешь.
Испытания делают нас лишь сильнее.
Мы ничего не должны принимать как само собой разумеющееся.
— Без уважения к прошлому нам будет трудно выстроить будущее.
— Где это ты вычитал?
— Сам придумал. Мне показалось, что хорошо вышло.
— Даже слишком. Нам только поэтов в этой семье не хватало.
— А что в этом плохого?
— Единственный поэт-пэр, которого я знаю, это лорд Байрон. Думаю все помнят, чем это закончилось.
За мгновение то, что казалось золотом, превращается в прах.
Нельзя оплакивать каждого мертвого иностранца, иначе будем падать в обморок при виде любой газеты.
Ох уж эти размышления о вечном... Мне кажется, они слишком переоценены.
— В каком грубом мире вы живете!
— Мы все живем в грубом мире, но я, по крайней мере, это знаю.
— Прекратите ссориться.
— Мы не можем ссориться, мы не дружили.
— Ты же знаешь меня. Я всегда говорю то, что думаю.
— Зачем? Так же никто не делает.