— Что особенного в этом Брайане Кинни? Он симпатичный, но есть много симпатичных парней, у него есть это его чертово очарование, но мы все так можем, если захотим. Что в нем такого?
— Знаешь, Линдси говорит, что он может делать что угодно, говорить что угодно, трахать кого угодно — ни оправданий, ни извинений, ни сожалений.

Стоит ли жить, если боишься рисковать?

Не женись на ней — тогда она никогда тебя не бросит.

Я всегда говорила, что дело не в том, кого ты любишь, а в том, как ты любишь. Господь раздает гениталии только в качестве аксессуаров.

— Я уеду в Нью-Йорк! Стану проститутом, буду продавать свое тело богатым старым педикам!
— ... Я заплачу тебе двадцать баксов. (Получает подзатыльник от Дебби) Что? Ему как раз на дорогу хватит!

Сон короток. Поэтому и слово такое короткое.

— Ты с ума сошла?
— Меня часто в этом подозревают.

Если бы Господь хотел видеть меня на льду, он сделал бы меня коктейлем из мартини с водкой.

Уходи, пока тебя не выгнали, пока ты не стал невидимкой.

А как насчёт нас? У нас нет датчиков и проводов, и белых точек на мониторе, чтобы показать, что мы живы, так откуда мы вообще об этом знаем? Приходится верить друг другу на слово.

— Ты лучше сдай машину на перекраску, прежде чем доедешь до офиса.
— Я не буду её перекрашивать, она мне так нравится.
— Ты с ума сошёл!
— Нет, это они сумашедшие. И вот что я скажу — нахуй их всех. Пусть хоть неоновую надпись в небе сделают «педик»!

— Когда я снова тебя увижу?
— Увидимся в твоих снах.

Я только что видел лик бога, его имя Брайан Кинни.

Лучше лучше пусть мое пламя сияет ярко, а не будет маленьким проблесковым маячком.

Потому что трагизм этой жизни в том, что не все рождены носить лайкру.

Приходи, как есть, или вообще не приходи!