Когда мы осознаём, что не пользуемся теми или иными вещами, самое время найти того, кому они принесут пользу.
Смерть — это единственный порядок в этом мире. Цикл жизни, смерти и перерождения-эти правила действуют на всех живых существ. Какой человек будет противится порядкам, установленных природой. Каждый когда-нибудь умрёт, иронично, что немногие могут принять свою смертность. Но в конце, никто не может противостоять смерти.
— А что если кто-нибудь сюда заглянет?
— Это всего лишь ужин. На кой ляд им наша кладовка?
— Никогда не знаешь, а что если кто-нибудь будет искать туалет и наткнется на эту дверь?
— Ничего страшного. Вполне возможно, что где-то под этим барахлом есть и горшок.
— Ладно. Но завтра мы разберем этот бардак.
— Нет. Лучше показать эту кладовку Шелдону.
— Зачем?
— Ты шутишь, он же просто спец по части уборки. У всех вещей в его квартире есть бирочка, включая машинку делающую бирочки. Она так и подписана «машинка для бирочек». А если присмотреться, то на бирочке «машинка для бирочек» есть еще маленькая бирочка с надписью «бирочка».
— Но он же наш гость?! Нельзя же просто взять и попросить его навести порядок в нашей кладовке?!
— А мы и не будем его просить. Мы просто ему её покажем. А всё остальное доделают гоблины в его голове.
В мире навести порядок невозможно, потому что в нём всегда полный порядок.
Беспорядок в тебе.
…у любого порядка есть, по крайней мере, один слабый перекос, и однажды все переворачивается…
Я не знаю, Фандорин, как воспринимаете жизнь вы, а для меня она – вечная схватка Порядка и Хаоса. Порядок норовит разложить всё по полочкам, прибить гвоздиками, обезопасить и выхолостить. Хаос разрушает всю эту аккуратную симметрию, переворачивает общество вверх дном, не признает никаких законов и правил. В этой извечной борьбе я на стороне Хаоса, потому что Хаос – это и есть Жизнь, а Порядок – это Смерть. Я отлично знаю, что, как все живущие, обречен: рано или поздно Порядок возьмет надо мной верх, я перестану барахтаться, превращусь в кусок неподвижной материи. Но пока я жив, я хочу жить во всю силу, чтоб вокруг меня дрожала земля и рушилась симметрия.
А ещё...
— Тише ты! Чего ты орёшь-то? Ты же командир!
— Хреновый я командир — балагана много!