Цитаты на тему «психика»

Антидепрессант мешает сбившемуся с пути письму-нейромедиатору бесславно вернуться в родной нейрон, заставляя послание снова и снова попадать в почтовый ящик и искать своего адресата. Это не гарантирует 100%-ную вероятность того, что инструкция попадет к нужному рецептору, но заметно ее увеличивает.

Мы редко учитываем то, что потеря радости и интереса может быть куда изнурительнее для человеческой психики, чем горе.

Когда человек находится в депрессии, процессы в его голове начинают напоминать типичные проблемы «Почты России»: нейрон А бросает письмо в ящик, оно уходит в направлении нейрона Б… но тут что-то идет не так.

Пустота. Как она, оказывается, многогранна. И ощутима. Ее можно потрогать руками, в нее можно окунуться, в ней можно спрятаться и потеряться. Но в пустоте очень сложно дышать. Она хватает тебя за горло ледяной рукой, проводит когтями по ребрам, пока не вонзится в еле бьющееся сердце.

Зима в этом году была как прокисшее молоко. Противная, вызывающая тошноту, уничтожающая аппетит к жизни. Вектор движения вновь потерян. Маршрут перестроен. Куда повернуть? Налево? Направо? Развернуться? Одно ясно точно — главное, не стоять на месте, чтобы опять не сойти с ума.

Когда у человека тонкая душевная организация, то не избежать разрывов. Их приходится периодически штопать, так что с годами он становится похож на лоскутное одеяло. Снаружи — оригинально, но если вывернуть наизнанку — так себе зрелище. Толстокожим быть полезнее, поэтому периодически перед людьми встает вопрос — наращивать броню или остаться настоящим? Женя наконец-то четко осознала, что для нее главное жить, а не существовать, и ей очень хотелось научиться «не рваться», быть цельным полотном, чтобы накрывать других своим теплом и заботой, тех, кто в этом больше всего нуждается.

Капельки на стекле после дождя — это различные жизненные ситуации, через которые мы прошли. Они вместе создают загадочную картинку, однако на самом деле мешают отчетливо видеть. Искажают. Вводят в заблуждение. Все смотрят на мир сквозь призму собственного опыта, потирая шишки на голове от многочисленных ударов, поэтому никогда нельзя точно сказать, что есть истина. Проще оставить так и многозначительно молчать, а можно открыть окно и протереть его как следует, но тут нужен грамотный психолог или верный друг.

‌— Скажи своему психованному животному остыть, пока он не покалечил кого-нибудь.
— Не думаю, что он станет меня слушать, — усомнился Нил.
— Мы оба знаем, что станет. Вперёд.

…Детям любой расы – белым, черным, фиолетовым, зеленым – трудно найти свое место. А также толстым и тем, у чьих родителей мало денег.
<…>
Психологические проблемы – по сути дальтоники.

Фрер прикрыл глаза. Боль под веком не утихала. Он не обращал на нее внимания, убежденный в ее психосоматическом характере. Дни напролет он занимался тем, что лечил душевные расстройства, и хорошо знал, что они всегда проявляются в телесных недомоганиях. Почему же его собственный организм должен вести себя иначе?

Психопатом является один человек из каждой сотни. И большинство из них абсолютно безвредны.

Даже любители спорта, хореографии, циркового искусства, музыки не знают, как много талантливых людей не смогли добиться настоящего успеха из-за того, что их нервная система в самый ответственный момент как бы цепенела, лишалась той точнейшей, поистине музыкальной, координации, которая нужна каждому, кто превращает свое тело в инструмент для выражения чувств, выносливости или силы.
Бывает так: долгая тренировка отработала точную координацию движений, мышцы развиты и полны накопленной силы, сердце сделалось неутомимым двигателем, готовым перекачать те тонны крови, что пройдут через него во время спортивного соревнования или артистического выступления. И вдруг словно тайная отрава поражает мозг: внезапное предчувствие беды, поражения или страха, может быть, какое-то психическое воздействие вроде гипноза со стороны почему-либо недоброжелательных или скептических зрителей. Тогда у неустойчивых душевно людей возникает самовнушение. Достигнутый долгим трудом автоматизм действий, переведенных из сознательного в подсознательное, переходит обратно в ведение сознания, уже отравленного случайным внушением. И все! Великолепная координация разлаживается, мышцы скованы устрашившимся сознанием, вместо плавных движений совершают рывки, вместо мгновенных рывков — замедленные, заторможенные усилия. И надолго, если не навсегда, поселяется в душе артиста или спортсмена страх выступления, иного заставляя даже расставаться с любимым занятием, избранным по призванию и по способностям.
Вот почему психическая тренировка человека, призванного служить своим телом искусству или спорту, не менее важна, чем всякая другая.