Ладно тебе, подумаешь, не позвонил. Знаешь, что на этот счёт говорила моя бабушка: Если мужчина не звонит, звони сама... другому.
Прижимаюсь что есть сил к стене, в темноте, это выглядит глупо.
Спотыкаясь обо все углы, матерясь, я ищу куртку.
Где-то в другом конце города твой телефон в сумке загудит гулко...
Не пойму к чему все это, но... пожалуйста, не бери трубку.
— Спокойной ночи, Неми! Я тебе позвоню.
— Нет, не говори, что позвонишь мне. Тогда я стану параноиком и буду проверять свой телефон всё время, пока ты не позвонишь. И я не смогу позвонить тебе, потому что ты обещал позвонить!
— Тогда ты позвони.
— Нет, не хочу. Я не знаю, сколько ждать и что говорить человеку, который мне нравится.
— Хорошо, тогда где и когда следующее свидание?
— У меня? Через 10 минут?
Когда вы кому-либо звоните, вам вряд ли скажут: «Пожалуйста, не вешайте трубку, я подойду через пятнадцать минут». Но тот же самый человек, если вы сидите в его кабинете, вполне может заставить вас столько же времени дожидаться окончания его телефонного разговора.
Секретарь Совбеза России Патрушев сегодня в Севастополе сделал несколько очень важных заявлений. Во-первых на Украине при поддержке Запада развернут центр подготовки диверсионно-разведывательных формирований. Выпускники этого центра могут заниматься подготовкой терактов не только в России, но и в других странах. Во-вторых, Западу нужен казус Бейли, и поводом для начала военных действий могут стать организованные Киевом при поддержке США провокации с гибелью военнослужащих и потерей военной техники. В таком контексте становится понятно, почему Кулеба фамильярно называет Блинкена Тони, а Украину — демократическим миром. У них в головах все смешалось в ожидании войны. И конечно, правда, при этом просто подрубил звонок Байдена.
14.04.2021
Ты снова не вспомнишь, как записан в телефоне,
Удали все звонки, типо мы не знакомы.
Но я не в силах забыть, то как все начиналось
Разбежавшись спрыгну с крыши, чтоб стереть себе память
Ты мне вчера сказала, что позвонишь сегодня
Но не назвав мне часа, сказала только: «Жди».
И вот с утра волнуясь, я жду у телефона
И беспокойно сердце стучит в моей груди.
Быть может ты забыла мой номер телефона
Быть может ты смеешься над верностью моей
Но я не понимаю, зачем ты так сердита
Ну перестань смеяться, и позвони скорей.
Иногда по ночам у меня бывают такие припадки, с алкоголем и телефонными звонками. Я напиваюсь, и жена уходит в другую комнату, потому что от меня несет горчичным газом и розами. А я очень серьезно и элегантно звоню по телефону и прошу телефонистку соединить меня с кем-нибудь из друзей, кого я давно потерял из виду.
По звонку колокольчика начинали есть. Сначала суп. Супницу надо было передавать в четкой последовательности от старших к младшим. Если не хочешь суп – сиди и жди следующего звонка. По второму звонку разрешалось накладывать второе и салат. После третьего звонка – чай, варенье, фрукты (если есть). Четвертый звонок – окончание трапезы. Положить себе можно не более четвертой части от второго блюда, салата или супа. Брать можно только один раз, не подкладывать, даже если еда остается. Взять можно два куска белого хлеба и два черного, не больше. Делиться едой ни с кем нельзя, с собой уносить нельзя, не доедать то, что положил себе в тарелку, тоже нельзя.
Я и сам знал, с той самой ночи, когда мой звонок во второй раз попал на голосовую почту, что для меня это конец.
Слова пусты, остались только формы,
Их содержание сомнительно, а смысл спорный.
Бухой упорно пытаюсь все заснуть в уборной,
На мониторе с твоим фото параллельно порно.
Голодным должен быть художник или поэт,
И я голодный, хрен пойми во что одет,
Несу размеренным гудкам в трубке этот бред,
Надеясь, что у тебя с собой телефона нет.