— Гадриэл оставил частицу благодати во мне.
— Звучит как-то пошловато.
Ну ладно, рискну. Риск без шансов – это наша тема.
Но так как я гений, даже гений в квадрате, я выяснил, где его искать.
— Тебе-то что? Ты даже не любишь ужастики.
— Ну да... Дин, наша жизнь — ужастик.
Пояснение к цитате:
Дин неделю не выходит из комнаты и смотрит хэллоуинские ужастики, Сэму это не нравится.
— Ты видишь себя таким же, каким тебя видят наши враги. Ты разрушителен, ты зол и ты сломлен. Ты... Ты словно затупленный инструмент. И ты думаешь, что тобой движут лишь... ненависть и злость. Что в этом твоя сущность. Но это не так. И все твои близкие знают это. Всё, что ты делал в этой жизни, хорошее и плохое, ты это делал из-за любви. Из-за любви ты растил своего младшего брата. Из-за любви ты сражался на благо всего мира. В этом твоя сущность. Ты самый заботливый человек на Земле. Ты самый самоотверженный, любящий человек, которого я когда-либо встречал. С самого начала нашего знакомства и с тех пор, как я вытащил тебя из Ада... И это знакомство изменило меня. И я проявлял заботу, потому-что так поступал ты. Я заботился о тебе. Я заботился о Сэме. Я заботился о Джеке. Я заботился обо всём мире из-за тебя. Ты изменил меня, Дин.
— Почему это похоже на прощание?
— Потому-что так и есть. Я люблю тебя.
Пояснение к цитате:
Кастиэль признаётся Дину перед тем как пожертвовать собой.
— Анна? Я тут... работаю над одним делом.
— Так вот что тебе снится..
— Спалился я.
Пояснение к цитате:
Дину снится, как перед ним танцуют две красивые девушки - ангел и демон, и тут музыка обрывается, и вместо девушек на подиуме появляется Анна.
— Что это за чертовщина?
— Детская терапия. Рисуешь свой худший кошмар, и Плаки лечит его. Они вывешивают их на стене.
— Да, с этим не поспоришь. [разглядывает рисунки] Лепреконы и правда жуть.
— Что она там делала?
— Была непослушной, обожающей верховодить малюткой.
— Не верю, что говорю это, но можно без порно?
— Что бы ни случилось, мы — семья, верно?
— Ты так говоришь, как будто это все исправит, словно можно изменить тот факт, что все до единого наши разлады — именно оттого, что мы — семья.
— Пообещай мне кое-что.
— Конечно.
— Если я перейду на на темную сторону, ты разберёшься с этим.
— Что ты имеешь в виду?
– У тебя раздутое самомнение. Для такого, как я, такой, как ты, это... что бы ты почувствовал, если бы за твой стол сели бактерии и стала задираться? Это маленькая планета. В крохотной солнечной системе, в галактике, которая едва вышла из пелёнок. Я стар, Дин... очень стар. И я предлагаю тебе подумать, сколь незначительным я нахожу тебя. Ешь. Вкусно, правда?
– Хочу спросить... а сколько тебе лет?
– Я стар, как Бог, может, старше. Мы оба уже и не помним. Жизнь, смерть... курица, яйцо... всё равно. В конце я пожну и его.
– Бога? Ты пожнёшь Бога?
– О да... Бог тоже умрёт, Дин.
– Это выше моего понимания.
– Чуть-чуть.
— Получается, у нас тут орудует хитровыдолбанный змее-монстр?
— Может быть, только вот ядовитые змеи не душат своих жертв – одно или другое.
— Поправочка – хитровыдолбанный мега-змеемонстр.