Подсчитали, отобрали,–
За еду, туда-сюда,–
Но четыре тыщи дали
Под расчет – вот это да!
Рассовал я их в карманы,
Где и рупь не ночевал,
И уехал в жарки страны,
Где кафе и рестораны –
Позабыл, как бичевал.
Подсчитали, отобрали,–
За еду, туда-сюда,–
Но четыре тыщи дали
Под расчет – вот это да!
Рассовал я их в карманы,
Где и рупь не ночевал,
И уехал в жарки страны,
Где кафе и рестораны –
Позабыл, как бичевал.
Но послал господь удачу –
Заработал свечку он! –
Увидав, как горько плачу,
Он сказал: «Валяй на Вачу!
Торопись, пока сезон!»
Что такое эта Вача –
Разузнал я у бича,–
Он на Вачу ехал плача –
Возвращался хохоча.
Это жизнь! Живи и грейся –
Хрен вам, пуля и петля!
Пью, бывает, хоть залейся:
Кореша приходят с рейса –
И гуляют «от рубля» !
Как вербованный ишачу –
Не ханыжу, не «торчу»...
Взял билет,– лечу на Вачу,
Прилечу – похохочу!
1979 год
У штрафников один закон, один конец -
Коли-руби фашистского бродягу,
И если не поймаешь в грудь свинец -
Медаль на грудь поймаешь за отвагу.
Ты бей штыком, а лучше бей рукой -
Оно надёжней, да оно и тише,
И ежели останешься живой -
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Считает враг: морально мы слабы -
За ним и лес, и города сожжёны.
Вы лучше лес рубите на гробы -
В прорыв идут штрафные батальоны!
Живо! Спасти и согреть!
Внутрь ему, если мужчина,
Если же нет — растереть».
<...>
Они зацепят меня за одежду —
Значит падать одетому плюс,
В шлюпочный борт, как в надежду,
Мёртвою хваткой вцеплюсь.
Я на борту — курс прежний, прежний путь,
Мне тянут руки, души, папиросы,
И я уверен: если что-нибудь —
Мне бросят круг спасательный матросы.
Правда с качкой у них перебор там,
В штормы от вахт не вздохнуть,
Но человеку за бортом
Здесь не дадут утонуть!
И я прошу вас, строго не судите,
Лишь дайте срок, но не давайте срок,
Я буду посещать суды, как зритель,
И в тюрьмы заходить на огонек.
Я больше не намерен бить витрины
И лица граждан. Так и запиши.
Я воссоединю две половины
Моей больной раздвоенной души.
Во мне два «я», два полюса планеты,
Два разных человека, два врага.
Когда один стремится на балеты,
Другой стремится прямо на бега.
Я лишнего и в мыслях не позволю,
Когда живу от первого лица.
Но часто вырывается на волю
Второе «я» в обличье подлеца.
И я боюсь, давлю в себе мерзавца,
О, участь беспокойная моя!
Боюсь ошибки: может оказаться,
Что я давлю не то второе «я».
Тут на милость не надейся —
Стиснуть зубы да терпеть!
Сколь верёвочка ни вейся —
Всё равно совьёшься в плеть!
Гонит неудачников
По миру с котомкою,
Жизнь текёт меж пальчиков
Паутинкой тонкою.
А которых повело,
повлекло
По лихой дороге —
Тех ветрами сволокло
Прямиком в остроги.