Молодость, щедрая, страстная, любвеобильная — молодость,
полная сил, красоты, обаянья,
Знаешь ли ты, что и старость придет столь же красива, сильна,
обаятельна?
День, горячий, роскошный, сияющий — день с великолепным
солнцем, полный движенья, стремлений, смеха,
За тобой идет ночь, у ней миллионы солнц, и сон, и живительный
сумрак.
Свет, избавь меня от тени, которая ходит за мной по пятам даже в самые яркие дни.
У дня много звонких и явных чудес, которые открыты каждому. У ночи их больше, но они известны немногим, и далеко не все.
На коліна трави лягає тінню день,
Щоб долистати-доспівати свою «Книгу Пісень».
Но каждый божий день упрямо и настойчиво сжимая круг, меня преследует по памяти непостижимость твоих рук.
День утомленный лег и размяк
в душных кирпичных гнездах.
А вечер поспешно напяливал фрак,
черный,
в серебряных звездах.
Ишь, разошелся,
темнеет
и ну...
зовет черноокую ночку.
Тоже пижон,
а такую луну
забыл разорвать на сорочку...
<...>
А ночь отдавалась...
расстегивал медленно
бледный рассвет.
Когда же, нежно обласкав,
он обнажил ее жестоко,
она лежала в облаках
губами алыми к востоку.
Why didst thou promise such a beauteous day,
And make me travel forth without my cloak,
To let base clouds o'ertake me in my way,
Hiding thy brav'ry in their rotten smoke?
'Tis not enough that through the cloud thou break,
To dry the rain on my storm-beaten face,
For no man well of such a salve can speak,
That heals the wound, and cures not the disgrace:
Nor can thy shame give physic to my grief;
Though thou repent, yet I have still the loss:
Th'offender's sorrow lends but weak relief
To him that bears the strong offence's cross.
Ah, but those tears are pearl which thy love sheeds,
And they are rich and ransom all ill deeds.
Блистательный мне был обещан день,
И без плаща я свой покинул дом.
Но облаков меня догнала тень,
Настигла буря с градом и дождём.
Пускай потом, пробившись из-за туч,
Коснулся нежно моего чела,
Избитого дождём, твой кроткий луч, -
Ты исцелить мне раны не могла.
Меня не радует твоя печаль,
Раскаянье твоё не веселит.
Сочувствие обидчика едва ль
Залечит язвы жгучие обид.
Но слёз твоих, жемчужных слёз ручьи,
Как ливень, смыли все грехи твои!
Сонет 34 в переводе Cамуила Маршака.
Вновь небеса налились, мёдом янтарной зари,
Солнышко — Огненный Лис, высунул нос из норы,
Высунул нос из норы и побежал в небеса.
Как отряхнулся от сна — пала на землю роса,
Пала на землю роса, птицы запели в лесах.
Солнышко — Огненный Лис, пляшет в лазурных лугах,
Будет кататься в траве, солнечных зайцев гонять.
Хвост распустив до земли, будет до ночи гулять.
Солнышко — Огненный Лис, ловит свой пламенный хвост,
Катится к краю земли, катится день под откос,
С ночью пришла тишина...
День — как дельфин, который умирая,
Меняется в цветах — лишь для того,
Чтоб стать в последний миг прекраснее всего.
- 1
- 2