Я привык не радоваться Рождеству. Каждый раз, когда я вижу пестрые огни, сердце ноет. Как будто меня спрашивают: «Тебе есть куда идти?» или «Ты счастлив?»
Праздники должны быть только у тех, кому есть что праздновать.
Жизнь — это непрерывный праздник, но не всегда твой.
Эй, у нас сегодня юбилей. Уже ровно две недели тебя от меня тошнит.
Мало кто знает, что первое сентября больше всего не любят астры и георгины.
Если бы все звери на экваторе умели говорить комплименты, День Благодарения и Хеллоуин праздновали бы вместе.
— Каждому по цветку.
— А что? Здорово: Машке — ромашки, Ксеньке — сиреньки, Вике — гвоздики.
— А Жанне?
— А Жабе-злючке — кактусы-колючки!
— Денис, ну нельзя же так...
— А Жанне-злючке — кактусы-колючки!
— Молодец.
Существует Санта Клаус или нет, я не поэтому люблю Рождество. Когда я был ребенком, независимо от того, как бы плохо ни обстояли дела, моей матери всегда удавалось сделать рождественский сочельник волшебным. Каждый год она разыгрывала «Щелкунчика». И я думал, что если она делает это в нашей крохотной квартирке, когда мы совсем одни и у нас почти нет денег, это давало мне надежду, что все образуется. Я люблю это чувство, это ощущение надежды. Знаешь, это безумие. В одну из самых коротких и темных ночей года люди всех религий отмечают торжество света. Плюс, кто же не любит подарки?
А ещё...
— Современный мужчина растерян — ему бы про восьмое марта не забыть, а тут ещё какое-то искусственно навязанное четырнадцатое февраля. День всех влюблённых — ужасно несправедливый праздник: он лишний раз напоминает тем, у кого проблемы в отношениях, что у них всё плохо, а тем, кто одинок, навязывает ошибочное мнение, будто с ними что-то не так. Те, у кого есть любимый человек, счастливы и без всякого праздника. Не надо тыкать нас носом в нашу личную жизнь — мы и сами про неё знаем, отвалите!