Я расстегивал все пуговицы, она прижималась к моей груди, и я говорил: «Давай жить в пальто. Давай греть друг друга словами. Почему словами? Потому что слова — это не больше, чем наше дыхание. А в нашем дыхании чуть больше, чем в словах». Так и смеялась она на моей груди. И не нужны мне были иные стены, и не существовало для нас иного приюта. Ведь что такое любовь? Это наше общее пальто на двоих, под которым тепло, под которым мы дома.
Мне хочется семьи — обычной семьи с воскресными прогулками по парку, со вкусными ужинами и любимыми фильмами, которые бы мы смотрели вместе, укрывшись одним пледом. Мне хочется общего прошлого, совместного настоящего и одних на двоих планов на будущее. Мне хочется забыть о разлуках, холодной постели, которую согревают лишь мои воспоминания, хочется присутствия любимого постоянно, ежедневно, ежечасно. И не виртуального, воплотившегося в голос по телефону или переписку через Интернет, а реального. Никакие письма и звонки не заменят одного объятия.
Она любила его. Не так, конечно, как в самом начале их знакомства. Но и не меньше. А просто иначе, по-другому. Не как прекрасного принца и недосягаемую мечту, а как до боли родного, до мельчайшей черточки знакомого близкого человека, который каждый вечер из года в год засыпает и просыпается с тобой в одной постели, которому ты стираешь бельё, и ради которого ежедневно встаёшь на полчаса раньше, чтобы приготовить горячий завтрак и подать на стол именно то, что он любит...
Подобно огню, который в тростнике, соломе или заячьем волосе легко вспыхивает, но быстро угасает, если не найдет себе другой пищи, любовь ярко воспламеняется цветущей молодостью и телесной привлекательностью, но скоро угаснет, если ее не будут питать духовные достоинства и добрый нрав юных супругов.
— Если честно, после всего, что было, ты относишься ко мне так, будто моё место за детским столиком.
— Сэм, я не буду извиняться за то, что защищаю тебя.
— Вот, значит, что ты делаешь, по-твоему?
— Помнишь, что случилось в последний раз, когда нам достались билеты в первом ряду на шоу Михаила и Люцифера? А я помню. Ты умер и попал в ад. И, видишь ли, в этот раз не Апокалипсис ищет нас, а мы — его. Мне плевать, что будет со мной, всегда так было. Но мне не плевать на то, что будет с моим братом.
— Дин, мы отправимся в это место и спасём Джека и маму. Вместе. И если что-то случится, мы справимся с этим вместе. А если мы умрём... то тоже вместе.
Мой мир из ничего превратился во все, и я горд за себя. В глазах детей я вижу собственный свет, в их смехе звучит мое счастье. Семья, о какой я и мечтать не смел, – мое благословение. Дети вырастут и станут гораздо лучше меня.
– Я понял, – зажмурился малыш.
– Не надо ходить далеко, чтобы принести счастье тем, кого любишь.
Пояснение к цитате:
Где живёт синяя птица?
Дом — это ведь не место, это чувство. То самое, которое приходит, когда возвращаешься, принюхиваясь к запаху сдобы, садишься за стол и ждешь, пока мама принесет свежеиспеченный пирог; или когда ты просыпаешься рано утром, разбуженный солнечными лучами, которые светят прямо на твою подушку, и думаешь, вставать прямо сейчас или можно чуть-чуть полежать. Стоит переступить порог дома, и на душе всегда становится легче.