Если бы я пошел на концерт Литл Ричарда, то хотел бы услышать «Long Tall Sally». При этом «Эй, чувак, давай «Ace of Spades» – это самая распространенная фраза, которая меня убивает!
На протяжении многих лет играть «Ace of Spades» Лемми надоело, но он всё же не вычеркнул её из сет-листа. Это его ответ фанатам группы.
Дай знать, если прочитаешь это письмо. В ОМР знают, где меня найти — в основном, они играют в «соедини кратеры».
Что бы о вас ни говорили, хуже этого может быть только одно — когда о вас не говорят.
Некоторые, как Ситрик, могут сомневаться во мне, и я вас понимаю. Бывало, я сам сомневался в себе, но эти времена позади. Сейчас я лорд без богатств, без земли. Я не могу предложить вам серебро или стены, за которыми вы сможете жиреть. Последуете за мной, и я поведу вас суровым, тяжким путем, но этот путь ведет к тому единственному, чего жаждет истинный воин — известности. Идите за мной, и я дам вам меч и клятву, не важно сакс вы или дан, я клянусь, что буду защищать своей жизнью каждого из вас.
Знакомство — степень близости, которую называют поверхностной, когда объект ее неизвестен и беден, и тесной, когда тот богат и знатен.
Тени для трусов, Зед. Я бунтую в открытую.
У нас регулярно появляются «Геростраты» всех сортов. И теперь их интересы не ограничиваются зданиями. Они годами насилуют и убивают женщин и детей, оставляя на их телах разные символы и знаки. Они взрывают себя в переполненных залах аэропортов и вагонах метро. Они обвешиваются камерами и транслируют в Сеть то, как совершают массовый расстрел безоружных людей… И когда мы возьмём одного, его разрушительной идеей уже может заразиться десяток таких же «Геростратов».
В истории остаются имена психопатов, насильников, серийных убийц, но не тех, кто остановил их.
— Этот отвратительный бургер – часть моего плана стать известной певицей и погибнуть как Курт Кобейн и Эми Венгаузе в возрасте двадцати семи лет.
— Сколько тебе?
— Сорок пять.
— Хм, еще не поздно мечтать.
— Та мне двадцать шесть.
— Отлично. У тебя еще есть время.
Барбара Хэгермекер как-то сказала в интервью в одной из программ про успешных женщин, что её величайшим провалом было не то, что она бросила Джона, а то, что она не знала его. Когда его болезнь, его прошлое, когда правда о нём вышла наружу, многие почувствовали то же самое. Но что мы должны знать про артиста? Что он должен рассказывать о себе? И почему это важно для нас?
Ну в такой жизни, как у него, буквально всё и все, кто в ней находятся, становится угрозой. Да, внимание, которого ты жаждал, становится пыткой и ты хочешь от этого сбежать. Джон часто ночевал в отелях. Я спросил его в одном из первых писем — почему. Он ответил, что так чувствует себя менее одиноким, что казалось странным, ведь отели — это синоним одиночества. Позже он добавил, что это чувство немного смягчалось тем фактом, что большинство людей в других номерах тоже были одиноки, как и он.
Известность и слава – это зависть одних, раздражение других и сочувствие третьих. Третьи смотрят дальше остальных. Они догадываются, как ужасен путь вниз.
Арараги всегда был школьной знаменитостью. Слава эта, к слову, была по большей части дурной.
Кое-что в жизни знаменитости мне нравится. Например, Нью-Йорк кажется маленьким городишком, потому что тебе все улыбаются.