Все-таки великолепен этот город – он макиавеллиевский по природе своей. Люди почти не обременяют тебя довершениями, завершениями, свершениями, вообще редко бывают последовательны – и нарочно выкручиваться незачем, тебя просто несет потоком нью-йоркской жизни. Изо дня в день Нью-Йорк подтачивает своих обитателей великим потопом, и только сильнейшим – волевым наследникам Спартака – хватает сил не просто не утонуть, но держаться курса. Касается и работы, и личной жизни. Спустя какую-то пару месяцев почти все оказываются в далекой дали от места назначения, застревают в колючих кустах посреди трясины, хотя направлялись прямиком к океану. Кое-кто попросту тонет (садится на наркоту) или выползает на берег (переезжает в Коннектикут).
Мне нравится это в Нью-Йорке. Час назад я гнала от дверей своей квартиры торговцев наркотиками. Потом шла по пропахшим мочой улицам, спускалась в мерзкую подземку и через пятнадцать минут я оказываюсь здесь [в ресторане], — она указала на женщину в платье с большим декольте (щедро открытое, оно позволяло ей демонстрировать бриллиантовое ожерелье), — и вижу все это.
— Ты впервые в городе?
— Я видела почти все фильмы Вуди Аллена, это считается?
— Нет, в них нет запаха мусора и разбитых надежд.
Л. А — самый одинокий и самый жестокий из американских городов; в Нью-Йорке становится неимоверно холодно зимой, но кое-где, в некоторых улочках можно поймать ощущение какого-то сомнительного товарищества. Лос-Анджелес же — просто джунгли.
Весь Нью-Йорк – гигантская съемочная площадка; его достопримечательности столько раз виданы на экране, что вживую на них и смотреть уже не хочется.
Шоферы Нью-Йорка — совсем как сам Нью-Йорк: ни один не уступит ни пяди и всем плевать. Ни сострадания, ни любезности: бампер к бамперу — и вперед. Ясное дело: уступивший хоть дюйм, устроит дорожную аварию, беспорядок, убийство. Машины потекли по дороге сплошь, будто какашки в канализации. Видеть это было дивно, и никто из водителей не злился, они просто смирились с фактами.
— Пива хочешь?
— Лиа, сейчас же одиннадцать утра!
— Я живу по Нью-Йорку.
— В таком случае шесть утра.
Когда ночью летишь над Нью-Йорком, кажется, что под тобой миллионы звёзд. И каждая из них — это жизнь человека, который называет этот город домом. Отец говорил мне, что с древних времён люди смотрели на звёздные узоры и пытались по ним предсказать, что произойдёт в жизни, и если ты умел читать эти узоры, то мог узнать узнать о том, что случится, раньше, чем остальные.
— Вот и он, самый счастливый одноногий миллионер Нью-Йорка.
— Всем миллионерам чего-то недостает — кому ума, а кому сердца.
В Нью-Йорке ничего не добиться, если не идти напролом и не захватывать все, что можешь. А иначе люди будут пользоваться вами для своей выгоды.