Даже сострадание в этом мире невозможно из-за человеческой низости.
Не каждый способен переступить через ненависть и увидеть во врагах людей, достойных сострадания.
— Но разбойники, монсеньор, разбойники!
— В самом деле, — сказал епископ, — я чуть было не забыл о них. Вы правы. Я могу встретиться с ними. По всей вероятности, и они тоже нуждаются в том, чтобы кто-нибудь рассказал им о Господе Боге.
— Монсеньор, да ведь их целая шайка! Это стая волков!
— Господин мэр, а может быть, Иисус повелевает мне стать пастырем именно этого стада. Пути Господни неисповедимы!
— Монсеньор, они ограбят вас.
— У меня ничего нет.
— Они убьют вас.
— Убьют старика священника, который идет своей дорогой, бормоча молитвы? Полно! Зачем им это?
— О Боже! Что, если вы повстречаетесь с ними!
— Я попрошу у них милостыню для моих бедных.
— Не ездите, монсеньор, ради Бога! Вы рискуете жизнью.
— Господин мэр, — сказал епископ, неужели в этом все дело? Я для того живу на свете, чтобы о душах людских пеклись, а не о собственной жизни.
Любить кого-то из сострадания — не значит любить его по-настоящему.
Когда пришла настоящая боль, сострадания уже не осталось. Ничто так не способствует потере памяти, как война, Даниель. Мы молчим, а нас пытаются убедить, будто всё, что мы видели, что делали, чему научились от себя и самих других, — не более чем иллюзия, страшный сон. У войны памяти нет. Никто не осмеливается осмыслить происходящее, а после уже не остаётся голосов, чтобы рассказать правду, и наступает момент, когда никто уже ничего в точности не помнит. Вот тогда-то война снова возвращается, с другим лицом и другим именем, чтобы поглотить всё, что оставила за собой.
Чтобы возвыситься до сострадания, нужно довести озабоченность самим собой до пресыщения, до отвращения, ибо такая крайняя степень омерзения является признаком здоровья, необходимым условием, чтобы видеть дальше собственных бед и горестей.
Мужчины доминируют благодаря своей физической силе, и потому они способны на сострадание там, где женщина его не проявит.
Подлинное сострадание основано на признании того, что другие люди имеют такое же право на счастье, как и вы.
Мы должны разделять страдания других людей. Даже если вы не можете помочь деньгами, проявите заботу, дайте моральную поддержку, выразите сочувствие, что является ценным само по себе.
Сострадание позволяет тебе отдавать энергию. А сострадать гораздо легче, когда ты сам что-то теряешь. Когда человек счастлив, очень часто единственным мотивом его действий становится защитить свое счастье, не потерять его.
Пояснение к цитате:
Глазастик собиралась раздавить гусеницу и Джим ее остановил